Сергей Михеев: "Россия и Китай объективно заинтересованы в стратегическом партнерстве"²⁴

В последние годы отношения России и Китая развиваются в рамках концепта "Китай – стратегический партнер России". Это политическая технология?

Нет, это реальность. Китай является нашим стратегическим партнером, во-первых, по причине географической. Мы имеем протяженную границу с Китаем, эта страна один из наших основных соседей. С любым соседским государством мы вынуждены строить стратегическое партнерство. Любой ответственный политик, не зависимо от его предпочтений, должен выстраивать нормальные отношения с соседями, тем более, если они такие значительные как Китай. Пункт второй – Китай - это наш союзник, по крайней мере в текущем историческом срезе. Дело в том, что у нас существуют общие интересы: западная цивилизация пытается выстроить монополярный мир, в котором глобальным управляющим должен быть именно запад, а остальные - придатками западной системы координат. Ни Россию, ни Китай такая ситуация не устраивает. Соответственно, это нас сближает и в двухстороннем сотрудничестве, и в региональном, и в глобальном. Третье – Китай для нас важен как экономический партнер. Для России это рынок сбыта, как нашего сырья, так и высокотехнологической продукции, в первую очередь оружия. Для России Китай - это важный поставщик товаров народного потребления. Получается, есть как минимум три крупные причин, которые позволяют говорить, что этот концепт не фикция, не технология, это реальность, которую странно не учитывать. Поэтому в ближайшие годы отношения между Россией и Китаем будут развиваться позитивно.

В таком случае, почему о стратегическом партнерстве не говорили раньше?

Почему же? Раньше это тоже было. Давайте обратимся к истории. В течение 19 века Китай не был самостоятельной страной, он был погружен в пучину внутренних междоусобиц и внешних интервенции. Всевозможные войны, вторжения – по сути, Китай в 19 веке утратил самостоятельность. Таким образом, просто не с кем было выстраивать стратегические и партнерские отношения. Невозможно наше сотрудничество было и в первой половине 20 века: Китай был оккупирован Японией, а Манчжурия фактически являлась марионеточным государством японцев, с которыми Советский Союз, как известно, был в сложных отношениях, а потом и вовсе вступил в войну. Во второй половине 20 века отношения с Китаем развивались достаточно бурно. Советский Союз был той страной, которая, на мой взгляд, заложила основу современной экономики Китая - машиностроения, энергетики, металлургии и других отраслей промышленности. Первые серьезные зарубежные инвестиции в страну были из советского Союза. Отношения испортились, как я считаю, из-за политических амбиций. Желание чтобы Китай стал стратегическим партнером было, было аналогичное желание и у Китая. Однако политический режим в Советском Союзе с одной стороны и Мао Цзэдун и его политический режим в Китае с другой не могли найти общего языка. Кстати, этот период вышел всем нам боком: в этих противоречиях был заинтересован, кто угодно, только не мы. Третьи силы выиграли гораздо больше, они не позволили консолидироваться Китаю и Советскому Союзу и по большому счету серьезно конкурировать, например, с американцами в зоне тихоокеанского бассейна. Период, когда естественное партнерство было разорвано по политическим причинам, хорошо показал, что мы, и та и другая стороны, объективно заинтересованы в стратегическом партнерстве. В конце 20 века это было реализовано в форме концепции. Может быть, раньше не было такой формулы, но понимание того, что Китай нам интересен было всегда.

По вопросам мировой политики Россия и Китай, как правило, занимают схожие позиции. Кто кого поддерживает?

Эта поддержка носит взаимовыгодный характер. Россия против попыток расчленить Китай, против активизации сепаратистских движений в Синьцзян-уйгурском автономном районе и в Тибете. Я лично уверен, что в отношении Китая может быть применен тот же план, что в свое время использовали против Советского Союза. Речь идет о либерализации политического режима в Пекине с одновременной активизацией сепаратистских движений и дальнейшим расколом Китая на три, а может и большее количество государств, которыми легче будет манипулировать, которые можно будет поссорить - что-то на подобии того, что было реализовано в Советском Союзе и Югославии.

Кроме всего прочего, Россия выступает на стороне Китая в вопросе перевооружения его армии, что достаточно важно для Китая в условиях 21 века, когда он становится одним из основных субъектов конкуренции в мире. Известно, что запад, опасаясь Китая, серьезной помощи ему не оказывает.

Пекин также поддерживает Россию по целому ряду вопросов. Это касается противоракетной обороны, целостности Российской Федерации, например, в отношении Северного Кавказа. То же самое можно сказать и об устройстве многополярного мира, что выразилось в том, что мы участвуем в Шанхайской организации сотрудничества. В то же время, несмотря на то, что мы стратегические партнеры, нас на ряд вопросов у нас есть какие-то разные взгляды. В первую очередь в области экономической конкуренции. У России и Китая есть для этого поле. Например, в постсоветской и центральной Азии.

Можете привести конкретные примеры?

Речь идет о вложении в сферу энергетики, строительство трубопроводов, об инвестициях в сферу нефтепереработки в странах центральной Азии, где Китай ведет себя в последние годы достаточно активно. Нам это тоже урок: свято место пусто не бывает. Кроме того, мы боремся за рынки сбыта, например, в области металлургии. В частности российский металлопрокат традиционно борется с дешевым китайским, кстати, стоит говорить и о конкуренции с бразильской и украинской продукцией. Еще существует жесткая конкуренция китайских товаров народного потребления на внутреннем рынке в России. Сверх дешевые китайские товары тормозят развитие соответствующих отраслей внутри самой России. Но, видимо, это неизбежная конкуренции.

В принципе, разногласия на экономическом поле - это нормально. И та и другая сторона включены в мировую экономику, значит, противоречий не избежать

Сможет ли ШОС стать ведущей силой в мире?

Уже стала. Шанхайская организация сотрудничества существует всего несколько лет, но уже приобрела определенный вес. К решениям, принимаемым на саммите, прислушиваются и в Америке, и Европе, и других частях света. С одной стороны, это рамочная организация, пока лишь обозначена потенция, направления развития, при этом внутреннего содержания маловато. Наверное, то, что ШОС имеет расплывчатые формы – это плюс. Потому что уже созданные рамки в любой момент можно наполнить необходимым содержанием. Если конъюнктура будет такова, что ШОС придется стать военно-политической организацией, она сможет ей стать, если главными будут вопросы экономического характера – прекрасно, у ШОС есть для этого возможности. Организация может заняться и вопросами гуманитарного или, скажем, культурного характера. Сейчас ШОС может вести гибкую политику.

А кому будет принадлежать лидирующая роль в организации?

Это будет зависеть от того, будет ли расширяться ШОС. Если будет за счет крупных игроков, таких как Индия, например, естественно баланс будет меняться. Если за счет каких-то мелких игроков, например, постсоветских республик, то Россия и Китай долго останутся равновеликими партнерами, которые будут определять направление движения организации. Я думаю, что в ближайшее время ни России, ни Китаю не нужно обозначать однозначное лидерство в ШОС.

Возвращаясь к проблеме перевооружения, не получится ли, что мы, поддерживая Китай в этом вопросе, создаем по соседству пороховую бочку?

Мы в свое время настолько капитально помогли Китаю, поддержав в создании ядерного оружия, что сейчас уже поздно поднимать этот вопрос. Если и существует какая-то серьезная угроза со стороны Китая, то это угроза ядерная. Кстати, если бы мы не помогали Китаю в этом вопросе, сейчас ситуация в мире была бы иной. Помощь Советского Союза стала решающим фактором, определившим рост влияния Китая в современном мире. Без ядерного оружия, даже несмотря на экономический потенциал, удельный вес Китая и его влияние в современном мире были бы значительно ниже. И хотя Китай - густонаселенная страна с большой концентрацией экономических центров, а Россия прилегает к нему малонаселенной Сибирью и Дальним Востоком, если представить серьезный конфликт, я думаю, что наш сосед окажется в серьезном проигрыше. Решающую роль в таком конфликте будет играть ядерное оружие, а в этом смысле у России по-прежнему серьезный перевес и по количеству ядерных боеголовок и по средствам доставки.

А другие виды вооружения?

Пока масштабы военного сотрудничества не такие, чтобы изменить баланс сил между Россией и Китаем. Для последнего наша поддержка важна в контексте его отношений с Тайванем. В этом смысле он может получить от России передовые технологии и оружие, которые в условиях локального конфликта могли бы сыграть решающую роль. На мой взгляд, к глобальным конфликтам Китай пока не готов.

Как бы там ни было в вопросах торговли оружием, несомненно, нужна какая-то грань, которую не следует переходить в погоне за прибылью. Однако речь о качественном изменении китайский вооруженных сил благодаря военно-техническому сотрудничеству с Россией пока не идет, хотя отдельные усиления есть. А риск, так или иначе, неизбежен, в противном случае не стоит вообще торговать оружием. Например, американцы продают оружие по всему миру, и периодически это оружие начинает стрелять в самих американцев. Так происходит в Афганистане, в Ираке. Любая страна, которой вы продаете орудие, - ваш потенциальный противник: сегодня там дружественный режим, но что будет через 10-20 лет, никто не знает.

То есть в российско-китайском военном сотрудничестве все безоблачно?

Ту самую грань пока не перешли, но недовольства есть. Скажем, китайцы закупают малые партии нашего оружия, а потом откровенно копируют и пытаются воссоздавать наши модели на своей промышленной базе. Да и в целом говорить, что отношения России и Китая безоблачны нельзя. Существует проблема миграции в районах Дальнего Востока и Сибири, что чревато нарушением этнического баланса в регионе. В то же время это проблема не столько китайская, сколько российская: китайские мигранты появляются в регионах благодаря "дыркам" в российском законодательстве, благодаря коррупции чиновников.

И какие существуют пробелы в российском законодательстве?

Например, поощряется массовая трудовая миграция даже там, где она не нужна. Количества мигрантов вообще никто не знает. Даже миграционная служба затрудняется дать точную оценку, можно предположить, что значительная часть находящихся на территории России китайцев, в нашей стране не легально или по купленным по коррупционным схемам документам.

Но ведь в России не хватает рабочих рук, трудовые мигранты нам нужны.

Я бы не переоценивал потребностей российской экономики. У нас есть рабочие, просто им надо платить больше, а бизнес не хочет этого делать. Предприниматели работают по простой схеме: максимальное получение прибыли при минимальных издержках. Сегодня им нужны китайцы, а завтра – негры, которые, например, будут просить еще меньше. Бизнес проблемы безопасности, нарушения этнического баланса не волнуют. Ориентироваться на запросы бизнесменов в масштабах всего государства бессмысленно. Может быть, им вообще экономически выгодно всю Сибирь до Урала заселить китайцами. И к чему это приведет? К тому, что мы получим сиюминутную конъюнктурную выгоду, но лет через 50 лет вся эта территория тихо отойдет Китаю. У государства должна быть собственная политика - разумный баланс между экономическими интересами и вопросами безопасности. Элита должна понимать, что государственный проект состоит не из одного бизнеса и надо смотреть несколько дальше, чем на пять-десять лет вперед.

Каково значение китайского фактора для российской экономики?

Китай это безграничный рынок сбыта энергоносителей и сырья. Поэтому Россия пытается худо- бедно форсировать проекты по строительству трубопровода. Возможно, в связи с кризисом, темпы роста китайской экономики замедлятся, но через два три года ситуация стабилизируется. Нефть, газ, руда, уголь Китаю нужны сейчас и будут нужны в будущем во все возрастающем количестве. В этом контексте для России важно задуматься о диверсификации поставок. Завязка на западную Европу, серьезно ограничивает маневры России, как в экономическом плане, так и в политическом: нам приходится считаться с мнениями запада. Кроме того, есть еще страны-транзитеры, которые – вспомним пример Украины - откровенно пытаются играть на своем положении. Китай – альтернативное направление.

Не превратится ли Россия в сырьевой придаток Китая?

Это не столько проблема китайского направления, сколько проблема интеграции России в мировую экономику в целом. Прекраснодушные мечты перестройки и рыночного ажиотажа 90-х о том, что Россия может встроиться в мировую экономику процветающей державой оказались фикцией. На мировом рынке мы никому не нужны, единственное, что нужно, это наше сырье. Поэтому вопрос стоит шире - не станет ли Россия сырьевым придатком мировой экономики в принципе. Есть только один выход - на полученные от продажи сырья деньги развивать собственное производство и конкурировать с китайскими товарами, второе – повышать степень переработки продукции. Например, продавать не газ, а полиэтилен, не лес-кругляк, а продукты деревообработки. К сожалению, дальше разговоров пока дело не идет. Проблема российской экономики в том, что даже крупный бизнес не хочет вкладывать в развитие экономики, а предпочитает транжирить ресурсы.

К счастью мы продаем не только ресурсы. Я уже говорил о возможностях продаж в Китае российского вооружения, еще нужно отметить потенциал на рынке космические да и высоких технологий. Несмотря на собственные китайские успехи, потребность страны в технологиях значительна. В этой связи России есть что предложить. Тем более, наши технологии в среднем в несколько раз дешевле, но при этом не хуже западных.

Что касается ответного интереса, Россия Китаю интересна в первую очередь, как большой рынок сбыта для товаров народного потребления. Китай этими товарами затоварил весь мир, ту же Америку. Известно, что многие китайские строительные фирмы участвуют в проектах на территории России. Правда, не исключено, что в условиях кризиса, строительная отрасль, наряду с финансами пострадает больше всего. Дальше - трудовая миграция. Несомненно, для Китая это политика - выталкивание экономически активного населения за пределы самого Китая, основание диаспор. С одной стороны он избавляется от ответственности за людей, которые уезжают за его пределы, с другой – они все равно шлют деньги на свою родину, своим родственникам, обеспечивая дополнительные вливания в экономику страны.

Стоит ли России бояться Китая?

Бояться вообще никого не стоит и тем более Китая, но политику стоит вести продуманную. Китай сильная держава, в перспективе – дальнейшее усиление: рост населения, экономики и численности армии. Но нагнетать ксенофобии не нужно, не стоит думать, что Китай ведет политик поглощения Сибири и Дальнего Востока. Я думаю, что у Китая на это нет ни сил, ни решимости. Пока Китай не может решить проблему Тайваня, что уж говорить о Сибири и Дальнем Востоке. Нужна золотая середина: не нужно ни положительных эмоций, ни необоснованных страхов, надо вести разумную политику, учитывая необходимость выстраивать нормальные отношения с соседом и при этом соблюдать свои стратегические интересы.