Советский след китайского тигра¹³

Китайская военная промышленность

Первые шаги создать современную военную промышленность Китай делал еще в рамках политики самоусиления в XIX веке, и впоследствии они более не прекращались. Например, в условиях перманентной нестабильности 1930–1940-х годов Китай предпринимал настойчивые, но безуспешные попытки создать национальный авиапром, пытаясь организовать выпуск аналогов советских истребителей "И-15" и "И-16". Тем не менее современная китайская военная промышленность родилась в 1950-е годы при помощи СССР.

При нашем участии был создан современный по тому времени военно-промышленный комплекс, способный практически полностью обеспечивать китайские вооруженные силы всем необходимым. Построенные тогда предприятия, например авиационные комплексы в Шэньяне, Харбине, Сиане и Чэнду, танковый завод в Баотоу (Внутренняя Монголия, так называемый завод №617), а также комплекс предприятий по производству стрелково-артиллерийского оружия на северо-востоке страны до сих пор являются основой китайского ВПК.

В этот период едва ли правомерно говорить о каком-либо воровстве советских технологий: СССР осознанно передавал КНР как своему ключевому союзнику лицензии на полный спектр вооружений и военной техники – от самолетов и танков до грузовиков, средств связи и инженерной техники. Даже стратегическое вооружение не вполне осталось в стороне: до советско-китайского разрыва КНР успела получить часть документации и оборудования, необходимых для создания ядерного оружия. СССР оказал помощь и развитию китайского ракетостроения, предоставив КНР образцы ракет "Р-1" и "Р-2" (на базе последней была создана первая китайская баллистическая ракета средней дальности "DF-2").

Вот лишь некоторые наиболее известные образцы китайской военной техники, производившейся на основе переданных тогда советских лицензий (хотя и с внесением ряда изменений):

Разумеется, все, что было передано Китаю, перечислить невозможно: речь идет о сотнях видов различных изделий. Но даже из приведенной таблицы видно, что сотрудничество было комплексным, охватывало сразу все сферы и позволяло поднять китайскую промышленность до уровня, которого требовало то время.

Все вооружение, производство которого осваивалось тогда в КНР с советской помощью, находилось на высоком мировом уровне, что-то даже могло считаться лучшим и превосходящим западные аналоги. Можно только предполагать, каких высот после такого старта достиг бы китайский ВПК, если бы не последующие события: охлаждение отношений с СССР, отзыв в 1960 году из страны советских специалистов, а в последующем – культурная революция. Это замедлило освоение производства ряда видов вооружения, передача которого на китайские предприятия только начиналась.

Поэтому, к примеру, с серийным производством самолетов "J-7" и "H-6" китайцы смогли разобраться до конца лишь в 1970-е годы. В период культурной революции большинство военных программ, не связанных с созданием стратегических вооружений, пострадали от сокращения ресурсов государства, политических кампаний (в том числе отправки интеллигенции на перевоспитание в деревню), общей дезорганизации в тот период китайской науки и системы образования. Играла свою роль и международная изоляция, прежде всего отсутствие связей с СССР, превратившимся для Китая в главного военного противника.

Тем не менее работы по копированию советского оружия продолжались. Почему советского? Армию надо было перевооружать, имевшаяся производственная база была создана при помощи СССР, многие инженеры учились у нас и знали русский язык, а страны Запада даже после нормализации американо-китайских отношений в начале 1970-х годов долгое время передавать китайцам технологии не горели желанием.

Уже без каких-либо советских лицензий 1970–1980-е годы, закупая в третьих странах образцы оружия и копируя их, китайцы воспроизвели знаменитую советскую 122-мм гаубицу "Д-30" (тип 85), боевую машину пехоты "БМП-1" (тип 86), противотанковый ракетный комплекс "Малютка" ("HJ-73"), военно-транспортный самолет "Ан-12" ("Y-8"), переносной зенитно-ракетный комплекс "Стрела-2" ("HN-5") и некоторые другие системы оружия. Создавались первые оригинальные образцы вооружения, например бронетранспортер "К-63". Глубоко перерабатывались советские прототипы, например на базе "МиГ-19" был создан штурмовик "Q-5", а с использованием конструктивной схемы "МиГ-21" – истребитель "J-8". Тем не менее военно-техническое отставание Китая от развитых стран лишь увеличивалось.

Не только Россия

С началом 1980-х китайцы активизируют свое военно-техническое сотрудничество со странами Запада. Главным партнером стала Франция, при помощи которой в 1980 году в Харбине было развернуто лицензионное производство вертолетов "Дофин" AS365N.

История этого вертолета напоминает историю истребителя "Су-27", производившегося в КНР по российской лицензии десятилетием позднее. На протяжении нескольких лет китайцы постепенно повышали долю отечественных компонентов в России, к 1992 году научились производить вертолет "Z-9B" (полностью "китаизированный" вариант), отказавшись в дальнейшем от взаимодействия с французами. "Z-9B" и его модификации – до сих пор самые распространенные вертолеты в КНР.

В Европе активно закупались технологии для налаживания производства в Китае ключевых узлов, необходимых для модернизации китайской техники, главным образом двигателей и электроники. Освоенная китайцами в производстве копия 105-мм британской пушки "L7" на долгое время стала основным оружием китайских танков.

Многие образцы западного оружия, по-видимому, копировались вообще без закупки лицензий, исключительно на основе изучения купленных за рубежом штучных образцов. К ним можно отнести французский зенитный ракетный комплекс Crotale (в Китае – "Хунци-7"), итальянский ЗРК Alenia Aspide ("Хунци-64"), 35-мм швейцарская зенитная пушка Oerlikon GDF (тип 90), 100-мм французская корабельная пушка Creusot-Loire (тип 210) и французский вертолет Super Frelon ("Z-9").

В 1989 году события на площади Тяньаньмэнь заставили США и страны ЕС наложить эмбарго на военно-техническое сотрудничество с Китаем. Но если Штатами условия эмбарго соблюдались, то со стороны Евросоюза его режим имел многочисленные лазейки. Дело в том, что, согласно решению о введении эмбарго, одобренному Советом Европейского союза, точный перечень изделий и технологий, которые нельзя было поставлять Китаю, определяли национальные правительства, которые предпочли его максимально сузить.

Как правило, национальные европейские перечни продукции военного назначения, которую нельзя поставлять в Китай, включают в себя готовые системы вооружения (например, боевые самолеты), а также их "летальные" компоненты (например, пушки и ракеты), но о двигателях и электронике – ни слова. Между тем это обычно самые дорогие и сложные составляющие в любой системе оружия.

Европейское эмбарго на поставку оружия в Китай едва не было отменено Евросоюзом в 2004–2005 годах при активной поддержке Франции. Лишь напряженная работа американских дипломатов не позволила этому произойти до прихода к власти в крупных европейских странах нового поколения проамериканских политиков. Ангела Меркель, ставшая федеральным канцлером Германии в конце 2005 года, заблокировала дальнейшие попытки снятия запрета на экспорт, и возвращение к этому вопросу в обозримом будущем маловероятно.

В 1980-е – начале 2000-х годов крупным партнером Китая в военно-технической сфере был Израиль, по американским данным, передавший китайцам технологии производства бронебойных подкалиберных снарядов с сердечником из обедненного урана и лицензии на производство ракет Python-3 класса "воздух – воздух", тяжелых противотанковых ракет MAPATS ("HJ-9"), ряд систем связи, разведки и радиоэлектронной борьбы, а также документацию на не пошедший в серийное производство израильский истребитель "Лави". Именно израильские наработки по "Лави" использовались при создании китайского истребителя J-10.

Это лишь некоторые примеры китайско-израильского сотрудничества, которое было более масштабным. В определенный момент США обвиняли израильтян в передаче китайцам документации на поставлявшийся Израилю зенитно-ракетный комплекс Patriot. Примерно в 2003 году США, обеспокоенные ростом военной мощи КНР, оказали на Израиль серьезнейшее политическое давление, фактически запретив продолжать военно-техническое сотрудничество с китайцами. Израиль был даже вынужден с большими финансовыми потерями для себя пойти на разрыв ряда уже заключенных контрактов (например, на поставку самолетов дальнего радиолокационного обнаружения PHALCON и модернизацию беспилотных летательных аппаратов Harpy).

Возвращение русских

Уже вскоре после распада СССР в 1992 году Китай подписывает с Россией первый контракт на закупку партии боевых самолетов "Су-27". В тот момент китайцам было больше негде осуществлять крупные закупки современного оружия, а собственный китайский ВПК был не в состоянии не только ликвидировать, но даже сократить разрыв с развитыми странами.

Важно помнить, что пик военного производства в КНР в количественном отношении был пройден в первой половине 1970-х, с началом политики реформ в 1978 году объем государственного оборонного заказа резко снижается, и этого падения не смогли компенсировать даже активные поставки китайского оружия обеим сражающимся сторонам в Ирано-иракской войне 1980–1988 годов. Для китайского ВПК 1980–1990-х характерны многие проблемы постсоветского российского ВПК: нехватка средств, низкие зарплаты, старение и текучка кадров, устаревшая материальная база.

Предприятия выживали за счет гражданских заказов, а работы в интересах обороны страны растягиваются на годы и десятилетия и часто не приносят результата. Например, разработка тактического бомбардировщика "JH-7", начатая в Сиане еще в конце 1970-х, продолжалась более двух десятилетий. Более менее удовлетворявший военных самолет "JH-7A" удалось запустить в серийное производство лишь в 2004 году.

У России тоже не было выбора, кроме укрепления сотрудничества с Китаем. Российская армия перестала закупать оружие в сколько-нибудь существенных количествах с 1993-го, а крупных зарубежных покупателей, способных спасти российский ВПК от гибели, было всего два – Индия и Китай. Долгое время на эти две страны приходилось до 80% экспорта российского оружия. Выйти из "индийско-китайского гетто" российским военным экспортерам удалось в середине 2000-х, когда увеличились продажи оружия в арабские страны и Латинскую Америку (главным образом Венесуэлу).

До тех пор Индия и Китай вполне могли ставить России условия, и если Индия не смогла в полной мере воспользоваться ситуацией, то КНР извлекла из нее максимальную пользу. Китайцы стремились по возможности минимизировать закупки готового оружия и активно покупали лицензии. Приобретение китайцами в 1996 году лицензии на производство "Су-27" стало самым известным, но не единственным случаем. В Китае налажено производство усовершенствованного боевого отделения "БМП-3", корректируемого артиллерийского снаряда "Краснополь", ручных пехотных огнеметов "Шмель", 120-мм орудия – аналога российской "Ноны-СВК", 125-мм танковых управляемых ракет и многих других систем.

В ряде случаев российские инженеры помогали китайцам создавать новые типы оружия. Результатом такого сотрудничества, например, стал истребитель "FC-1", удивительно похожий на один из нереализованных в 1980-е проектов ОКБ им. А.И. Микояна.

Следует понимать, что в условиях полной дезорганизации российского государства и экономического хаоса 1990-х никакой другой возможности спасти предприятия российского ВПК от гибели, кроме работы с китайцами, не было. Поэтому решение российского руководства о расширении военно-технического сотрудничества с КНР было единственно возможным.

Заключая с китайцами соглашения о совместном производстве, российские представители пытались включить в них условия, направленные на сохранение технической зависимости КНР от РФ. В частности, для многих производившихся в Китае по лицензии образцов вооружения наиболее сложные и высокотехнологичные компоненты поставлялись в готовом виде из России.

Естественно, что усилия КНР были сфокусированы теперь на освоении производства этих ключевых узлов и ликвидации зависимости от РФ. Например, в лицензионном "Су-27", имевшем китайское обозначение "J-11", удалось довести долю китайских деталей до 70–75%, а в начале 2000-х стартовала программа создания "полностью китайского" самолета "J-11B". Учитывая достигнутые успехи, китайцы в 2004 году отказались продлить опцион на продолжение лицензионного производства "Су-27" в КНР.

Последним элементом самолета, пока не до конца давшимся китайцам, остается двигатель "АЛ-31Ф". Скопировать его для китайцев тем более важно, так как помимо "J-11" вариант этого двигателя используется и в "чисто китайском" самолете "J-10". Хотя о готовности двигателя "WS-10A" "Тайхан" – аналога "АЛ-31Ф" китайская авиационная корпорация AVIC I заявляла еще в 2006 году, последующие заявления представителей китайской авиапромышленности свидетельствовали, что у китайского двигателя недопустимо низкий ресурс и он не дотягивает до российского аналога по ряду параметров.

В январе 2009 года был заключен новый контракт на поставку более 100 двигателей "АЛ-31ФН" (вариант "АЛ-31Ф") в Китай, а значит, что пока усилия китайцев еще окончательным успехом не увенчались. Тем не менее, скорее всего, это вопрос времени. Китайцы также предпринимают попытки для создания аналога двигателя "РД-93" (закупается в России для самолета "FC-1") и уже освоили производство ряда других высокотехнологичных компонентов российских боевых самолетов, например оптико-электронных локаторов.

Следы явного российского влияния носят многие другие китайские системы вооружения, например новейшие подводные лодки типа 039А/B (известны под натовским обозначением "Юань"), а также 155-мм самоходная гаубица "PLZ05" (в ней используется боевое отделение от российской гаубицы "Мста-С").

Попыткой совместить российские и западные технологии стал зенитный ракетный комплекс "HQ-9", который должен был стать конкурентом российским "С-300". Конкуренции, однако, не получилось – китайский комплекс уступал российским аналогам, и в 2007–2008 годах китайцам пришлось закупить восемь дивизионов комплексов "С-300ПМУ2".

При российской помощи китайскому ВПК удалось существенно повысить свой технологический уровень, резко сократив отрыв от развитых стран, и это уже привело к существенному падению интереса китайцев к последующим закупкам оружия в России. Помешать дальнейшим попыткам жителей Поднебесной использовать полученные от России технологии в собственных интересах, в том числе и для конкуренции с Россией на мировых рынках оружия, Россия не может. Военная техника – не лучшая сфера для судебных процессов по делу о защите авторских прав в международных судах.

Удержать свои позиции на мировом оружейном рынке и вернуться в Китай Россия может, активнее вкладываясь в собственные разработки. Например, развертывание серийного производства испытываемого сейчас в России нового истребителя "Су-35" позволит отчасти восстановить отрыв от китайцев, которые до сих пор продолжают возиться с отладкой "локализованной" версии "Су-27".

Китай не одинок

Китай, занимаясь массовым копированием иностранных образцов вооружения, повторяет опыт других стран, пытавшихся наверстать технологическое отставание от первого мира. И, как свидетельствует история, это единственно верный путь, который дает серьезные шансы на успех.

В качестве примера можно привести СССР 1920-х – середины 1930-х годов, вооружавшийся по большей части копиями известных западных образцов военной техники. Например, наиболее массовые образцы бронетанковой техники, такие как танки "Т-26" и "БТ", танкетки "Т-27", были получены путем копирования британских и американских единиц с последующей переработкой отдельных узлов в зависимости от потребностей Красной армии. С помощью Германии было организовано производство 76-мм зенитных пушек образца 1931 года и 37-мм противотанковых пушек образца 1930 года, на основе конструкции которых были разработаны знаменитые "сорокапятки".

Иностранные корни были у основных советских зенитных орудий Второй мировой войны – 37-мм зенитной пушки и 85-мм зенитной пушки образца 1939 года. Авиапромышленность во многом зависела от копирования западных авиадвигателей, приборов. Конечно же, "Ли-2", основной советский транспортный самолет времен войны, был лицензионной версией американского "DC-3", а с началом послевоенной гонки вооружений СССР скопировал американский стратегический бомбардировщик "B29" ("Ту-4") и британский реактивный двигатель Nene 1. Для получения доступа к западной технологии СССР, как и современный Китай, использовал сочетание разных методов: официальное приобретение лицензий, закупка и копирование отдельных образцов, промышленный шпионаж.

Копируя иностранную технику, СССР смог в конце концов создать ВПК мирового уровня и самостоятельные конструкторские школы. К этому неизбежно придет и Китай. Но, учитывая гораздо более длительные сроки разработки современной военной техники по сравнению с техникой 1920–1930-х годов, период массового копирования иностранных образцов для КНР окажется в общей сложности более длительным, чем для СССР 70 лет назад. Остановить процесс роста военно-технического потенциала КНР невозможно, значит, необходимо получить от него максимальную выгоду.

По материалам делового издания "Вестник Китая"