Новая цель Китая - создать "экономику знаний"

Китай становится все более активным и весомым участником экономической жизни планеты.

За тридцать лет реформ ему удалось стократно увеличить свой внешнеторговый оборот, поднять его с 20 до 2000 миллиардов, то есть до двух триллионов долларов.

Сотрудничество в создании инновационной экономики стало важной темой российско-китайских переговоров во время состоявшегося на этой неделе визита премьера Вэнь Цзябао в Москву.

Мировая общественность не без основания именует ныне КНР "мастерской мира". Это звание когда-то первой заслужила Англия после промышленной революции XVIII века. Текстильные фабрики Манчестера сделали тогда сюртук из аглицкого сукна заветной мечтой любого состоятельного человека.

Благоприятный инвестиционный климат, обеспечивший приток сотен миллиардов долларов в созданные на побережье особые экономические зоны, плюс дешевая и добросовестная рабочая сила, способная безупречно работать на современном оборудовании и по новым технологиям, - вот формула успеха Поднебесной, превзошедшего в наши дни достижения воспетой Диккенсом Британии, а также послевоенной Японии.

Как конфуцианство способствует инновациям

Теперь пекинское руководство поставило новую цель: совершить еще один провыв, уже не количественный, а качественный. Превратить "мастерскую мира" в "мировую лабораторию". В страну, которая не заимствовала бы чужие технологии, а сама создавала их заново, превратилась бы в равноправного участника научно-технического прогресса.

Итак, XXI век поставил перед Китаем, как и перед Россией, задачу перейти к "экономике знаний", превратиться в инновационную державу. И тут оказалось, что древние конфуцианские традиции дают в наши дни важные преимущества. В китайском народе издавна укоренился культ учености, представление о том, что только образование способно повысить положение человека в обществе, то есть служить каналом социальной мобильности.

Это вносило даже в феодальное общество элемент демократизма. В течение двух тысяч лет государственных служащих в Поднебесной подбирали на основе открытых конкурсных экзаменов. Претенденты состязались в знании конфуцианских текстов и умении руководствоваться ими при решении насущных житейских проблем. Как ни парадоксально, китайский феодализм уживался с меритократией.

Сократить зависимость от зарубежных технологий

Уже третий год подряд Поднебесная поставляет на мировой рынок больше продукции информационных и телекоммуникационных технологий, чем США или ЕС. Свыше 300 миллиардов долларов в китайском экспорте составляют интегральные схемы, компьютеры, цифровые камеры, мобильные телефоны и их компоненты.

Однако лишь 15-20 процентов добавленной стоимости этих товаров причитается китайским предпринимателям. Остальное идет в уплату зарубежным владельцам патентов и лицензий. Сделанные в Поднебесной наукоемкие, высокотехнологичные товары конкурентоспособны, ибо качественны и дешевы. Но они, строго говоря, на четыре пятых не китайские. Чтобы "мастерская мира" превратилась в "мировую лабораторию", нужно увеличить инновационную составляющую роста, самостоятельно создавать интеллектуальную собственность.

До начала реформ Китай тратил на научные исследования и опытно-конструкторские разработки (НИОКР) менее одного процента валового внутреннего продукта. В текущей пятилетке (2006-2010) ассигнования на эти цели вырастут с 1,3 до 2 процентов ВВП, а к 2020 году вложения в научно-технический прогресс увеличатся до 2,5 процента валового внутреннего продукта, который к тому времени может составить 6 триллионов долларов.

Перспективная программа создания "экономики знаний" ставит целью за пятнадцать лет сократить зависимость Китая от иностранных технологий с 80 до 30 процентов.

Инновационной экономике нужны новые кадры. Конфуцианский культ учености способствует их подготовке. Китайские вузы уже сейчас выпускают вчетверо больше инженеров, нежели американские.

В 1970 году в Соединенных Штатах стали докторами наук половина научно-технических специалистов мира. Но к 2010 году американская доля инженеров с научной степенью сократится с 50 до 15 процентов. Кроме того, треть студентов научно-технических факультетов в США - иностранцы, среди которых особенно много китайцев. Как шутят американцы, "то ли мы помогаем им догнать нас, то ли они помогают нам оставаться впереди?"

Ведущие транснациональные корпорации начали создавать свои научно-технические центры не только в странах "большой восьмерки", но и в Китае. Там уже действуют 750 таких центров, и по их числу Поднебесная уступает лишь Соединенным Штатам и Великобритании. Известная фирма "Нокиа" сосредоточила 40 процентов всех опытно-конструкторских разработок по сотовым телефонам в своем научно-техническом центре в Пекине.

Китайская фирма "Хуавэй" занимает шестое место в мире по производству сотовых телефонов. В минувшем году она продала их на 8,5 миллиарда долларов. Примечательно, что десятую часть этой суммы и почти половину своей рабочей силы корпорация нацелила на научные исследования и опытно-конструкторские разработки.

Вузовская наука в Чжунгуаньцунь

Китайский аналог американской Силиконовой долины - это Чжунгуаньцунь - "зона содействия развитию высоких и новых технологий" в северо-западном, университетском предместье Пекина. В 1992-1996 годах я неожиданно для себя оказался тамошним жителем.

Иностранцев, работавших редакторами в агентстве Синьхуа, размещали в гостиничном комплексе "Дружба", некогда построенном для советских специалистов. Там-то мне и довелось познакомиться с первыми "возвращенцами", подключившими вузовскую науку к делу превращения Китая в инновационную державу.

Нужно пояснить, что с первых лет реформ китайские власти ежегодно направляют тысячи молодых людей в зарубежные вузы. И очень спокойно реагирует на то, что лучшим из них предлагают остаться работать в США, Европе или Японии. Подобный поступок не влечет исключения из комсомола, не ставит пятно на репутацию родственников.

"Мы гордимся успехами соотечественников и надеемся, что в свое время они вернутся на родину не просто как обладатели дипломов, а как сложившиеся специалисты". Такое официальное заключение чаще всего подтверждается. Лет через 10-15 "невозвращенцы" чувствуют, что достигли потолка в своей зарубежной карьере и выражают желание продолжать научные исследования на родине.

Специально созданные для этого агентства не могут предложить китайскому репатрианту 60 тысяч долларов в год, которые тот получал в США. Но по паритету покупательной способности это соответствует 12 тысячам долларов. А ежемесячно получать в Пекине по тысяче долларов или по 8 тысяч юаней не так уж плохо (жил ведь я там четыре года на 2 тысячи юаней).

Словом, появившиеся в университетском предместье столицы "возвращенцы" дали толчок развитию вузовской науки. В минувшем году доход зоны Чжунгуаньцунь от производства инновационной продукции составил 77 миллиардов долларов. Как мне рассказали на открытии Года России, пекинец Цзин Чэн, занимавшийся биотехнологиями в Калифорнии, создал при своей альма-матер, университете "Цинхуа", фирму "КапиталБио".

Правительство заказало ей аппаратуру, способную выявлять у спортсменов наличие запрещенных доппингов (стероидов). Госзаказ был выполнен. Фирма не только обеспечила нужды оргкомитета недавней Олимпиады-2008, но и успешно экспортирует лучшие в мире лазерные сканеры на биочипах для тестирования спортсменов. Китайцы в шутку назвали это своим первым олимпийским рекордом. А если серьезно - налицо наглядный шаг к тому, чтобы стать родиной собственных высоких технологий.