Проект "Надежда"

По личному опыту знаю, что именно задача за десять лет удвоить валовой внутренний продукт страны некогда положила начало сначала японскому, а затем китайскому экономическому чуду. В Японии десятилетняя программа удвоения ВВП позволила вывести из паралича предельно милитаризованную, а затем дотла разрушенную американскими бомбежками экономику, преодолеть послевоенную разруху. В Китае аналогичная задача позволила приступить к искоренению бедности, как к ключевому звену модернизации страны. В обоих случаях лозунг удвоения ВВП сыграл роль стартера, запустившего генератор устойчивого экономического роста.

Как раз в ту пору, когда я начинал свою журналистскую работу в Токио, тогдашний премьер-министр Икэда всколыхнул Страну восходящего солнца программой: за 60-е годы удвоить валовой внутренний продукт Японии. У всех на устах звучала тогда его метафора: чтобы корабль японской экономики набрал скорость и взял верный курс, нужны не только паруса частного предпринимательства, но и штурвал государственного регулирования. Икэда призвал политиков, чиновников и предпринимателей, то есть законодательную, исполнительную власть и деловые круги сообща выработать экономическую стратегию страны. Именно их плодотворная совместная работа предопределила успех задуманного.

Хотя программа удвоения ВВП носила индикативный характер, то есть лишь давала ориентиры частному бизнесу, она законодательно подкреплялась кредитно-налоговыми мерами, которые стимулировали перелив капиталов в приоритетные отрасли. На последующих этапах ими стали бытовая электротехника и автомобилестроение. Япония заполонила мир портативными транзисторными радиоприемниками, высококачественными цветными телевизорами, опередила США по выпуску автомашин. Так Страна восходящего солнца доказала свою способность побеждать в конкурентной борьбе тех, кто победил ее во Второй мировой войне.

Приступая четверть века назад к трансформации централизованной плановой экономики в рыночную, патриарх китайских реформ Дэн Сяопин наметил стратегические рубежи в решении этой задачи. Первый - за 80-е гг. удвоить валовой внутренний продукт страны, поднять его с $250 до $500 на душу населения. Это было сделано досрочно.

Второй рубеж предусматривал за 90-е гu вновь удвоить ВВП. По общему объему товаров и услуг это сделать удалось. Но поскольку население страны с начала реформ увеличилось на 300 млн человек, показателя $1000 на человека Китай достиг лишь в 2002 г.

Главной задачей первого и второго удвоения было ликвидировать бедность в стране, каждый четвертый житель которой недоедал и ходил если не в лохмотьях, то в заплатках. В итоге число людей в абсолютной бедности сократилось в Китае с 250 до 28 млн человек, или с 25 до 2% населения. Даже международные чиновники ООН, редко балующие Пекин похвалами, признали подобные масштабы искоренения нищеты беспрецедентными в мировой истории.

Черту абсолютной бедности в Пекине определяют как доход менее $5 в месяц. Эти люди, которым до сих пор не хватает средств на пропитание и одежду, сосредоточены в 592 бедных уездах. Но чем меньше очагов нищеты остается на территории страны, тем труднее до них добраться. Ведь плодами реформ и открытости в наибольшей степени воспользовались приморские провинции. Тогда как глубинку - Центральный и Западный Китай, на долю которых приходится 89% территории и 64% населения, эти перемены затронули гораздо меньше.

Именно там, в труднодоступных горах, среди засушливых лессовых плато, разбросаны последние очаги бедности. Налицо как бы заколдованный круг. Нет дорог, нет электричества, чтобы развивать товарное производство, нет школ, чтобы хоть молодое поколение вырвалось из двойных тисков нищеты и невежества.

Бедные уезды - это одновременно и зоны неграмотности. В Китае из 170 млн неграмотных 150 млн составляет сельская беднота, прежде всего женщины среднего и пожилого возраста. Треть из них вообще никогда не ходили в школу. Остальные в 50-х гг. посещали курсы ликбеза, но все забыли. А ведь без начального образования даже мелочной торговлей не займешься!

Продолжение читайте в следующем номере