Политика сдержек и противовесов²⁶

С одной стороны, похоже, пока нет прогресса в переговорах по ценам на газ, который Россия хотела бы поставлять в КНР, создав новый, отличный от европейского, крупный рынок сбыта. Характерно, что заместитель гендиректора “Газпрома” А. Медведев заявил, что не будет принимать участия в официальных двусторонних переговорах по цене на газ. Китайцы не спешат соглашаться на предложения “Газпрома”, доля его в энергопотреблении КНР составляет не более 7%. При этом половину необходимых объемов голубого топлива Китай добывает сам, а другую половину импортирует из государств Ближнего Востока и Средней Азии по устраивающим его ценам – менее $200 за 1000 куб м. Среднеевропейские цены “Газпрома”, из которых он исходит в рамках предложений Китаю, составляют $350 за 1000 куб м. Китай, по слухам, согласен закупать газ у России по $250 – это можно считать прогрессом, но все же недостаточным для совершения сделки. Россия после переговоров возобновила поставки нефти в Китай. Вероятно, были найдены компромиссы, которые также связаны с ценой российского экспорта. На рынке высказывается мнение, что для РФ они могут быть связаны с недополученной, относительно первоначальных договоренностей, выручкой в $100 млн ежегодно.

В рамках визита также заключено соглашение о “Партнерстве ради модернизации”, в рамках которого планируется создание фонда совместных инвестиций на несколько миллиардов долларов. Для сравнения, для “перевооружения” российской экономики необходимы инвестиции в десятки триллионов рублей. В то же время, с точки зрения долгосрочного периода, заключение данного соглашения является конструктивным шагом, направленным как на обмен инвестиционными и технологическими идеями, так и на усиление политических позиций РФ и КНР в мире. К примеру, у Китая современный опыт судостроения и энергооборудования, у России значительный опыт в сфере космоса, авиастроения и мирного атома. С точки зрения инвестиций интересен долгосрочный мегапроект в области энергетики на $1 трлн – по данным СМИ, он находится в финальной стадии обсуждения. Важно отметить, что, судя по действиям руководства РФ, предпринятым в последнее время, Россия стремится, похоже, обезопасить себя от внешних инфляционных шоков в ближайшие годы. Об этом свидетельствует решение ЦБР стать участником международной системы валютных расчетов CLN, а также неожиданное для многих решение РФ ратифицировать соглашения о зоне свободной торговли со странами СНГ. Шаг в сторону технологического сотрудничества с КНР является ответом на стагнацию такого сотрудничества с ЕС, который может в значительной мере потерять российский рынок спроса на технологии в результате своей консервативной позиции.Также высказывается мнение, что РФ в долгосрочном периоде может перенести часть своих существующих производственных мощностей в Китай. Решение, если оно действительно принято, “разгрузит” бюджет с точки зрения мер государственного стимулирования инвестиций. Однако неясно, в какой сфере РФ будет использовать высвобождающуюся рабочую силу в данном случае, как неясно и то, насколько высоким представляется двум странам долгосрочный уровень доверия и экономико-политической интеграции. Впрочем, на данный момент в этой области достигнут и развивается весьма существенный прогресс. В международной политике Москва и Пекин все чаще выступают с общих позиций, последний пример – это двойное российско-китайское вето на резолюцию европейцев по Сирии. Характерным представляется опубликованное заявление заместителя госсекретаря США по контролю за вооружениями и международной безопасности Э. Тошер о том, что США готовы зафиксировать в письменном виде тот факт, что создаваемая ими система ЕвроПРО не направлена против России, хотя юридически обязывающие гарантии, которые требует РФ, по-прежнему дать не могут. Связано ли это заявление с результатами визита В. Путина в КНР или нет, сейчас судить сложно, но ясно одно: РФ продолжает начатую 20 лет назад политику сдержек и противовесов во внутренней и внешней политике. Пока она привела к ослаблению экономической мощи РФ при параллельном снижении глобальных рисков и выравнивании политико-экономических позиций развитых и развивающихся стран.