Чтобы действительно понять, какая Россия нужна Китаю, необходимо разобраться в том, каково современное положение КНР и есть ли у китайского руководства экспансионистские планы в отношении России.

Сегодняшний Китай - стремительно развивающаяся региональная сверхдержава, которая имеет все шансы к началу 2040-х, при условии сохранения существующих тенденций развития, стать страной с крупнейшим ВВП в мире в долларовом выражении.

Однако столь быстрый рост имеет свою цену. Это и усиливающееся социальное расслоение, и связанная с ним коррупция; и определенная неравномерность экономического развития регионов, - в первую очередь - контраст между приморскими и иными районами; и определенный идеологический кризис, связанный с тем, что формально правящая партия до сих пор является коммунистической и исповедует коммунистическую идеологию; и сложности с экологической обстановкой.

Пекин хорошо понимает, что пока страна развивается динамично, эти трудности считаются приемлемой ценой за экономическое развитие. Но понимает и то, что как только/если темпы роста замедлятся, все они немедленно выпятятся и станут серьезной угрозой благосостоянию страны, и потому уже сейчас делает многое для их решения (например, активно тратит силы и средства на подтягивание проблемных областей своей страны как минимум до среднестатистического уровня). Все это требует значительных вложений и, главное, внешней стабильности.

Иными словами, основными проблемами для Китая сегодня являются внутренние. Задачи внешней политики сводятся к обеспечению стране "благоприятной окружающей среды" с тем, чтобы процесс ее развития не встречал никаких препятствий и не надо было бы тратить много сил и ресурсов на урегулирование проблем на сопредельных территориях.

Любой конфликт в непосредственной близости от КНР (особенно на территории Корейского полуострова), будь то война или гуманитарная катастрофа, сопровождающаяся потоками беженцев, безусловно, отразится на Китае хотя бы потому, что неизбежно повлечет за собой расходование сил и средств, которые в иной обстановке пошли бы на решение стратегически более приоритетных задач.

С точки зрения человека, воспитанного в европейской культурно-политической парадигме, тот рост сил, который сейчас характеризует Китай, безусловно, отразится в грядущей территориальной или политической экспансии. В этом и состоит главная ошибка алармистов, которые описывают возможные стратегии Китая, исходя из посылки: "Если бы я был Ху Цзиньтао, то непременно пытался бы захватить Приморье, Дальний Восток и Сибирь".

Но Пекин хорошо представляет себе границы развития китайской сферы влияния, которые продиктованы как объективными (способность "переварить" новообретенные территории), так и субъективными (нарушение определенных границ расширения вызовет резкую негативную внешнюю реакцию) обстоятельствами. Стать мировой сверхдержавой по американскому образцу у Китая не получится в силу целого ряда особенностей. Пределы распространения его влияния ограничены, с одной стороны, так называемым конфуцианским культурным регионом, а с другой - территориями, на которых проживает значительное число представителей китайской диаспоры. К тому же стоит помнить, что от идей экспорта революции, популярных при Мао, в Пекине давно отказались.

Современное руководство КНР, может, и не против создания pax Sinica вместо pax Americana, однако оно хорошо осознает, что попытка добиваться своих целей форсированными методами может привести к конфронтации Китая с остальным миром. Поэтому на ближайшее время Китай предполагает "мирный путь" на базе соразвития и диалога цивилизаций. Путь этот непростой, и выигрыш он несет в отсроченной перспективе, но время работает на них.

Во-вторых, на территории КНР хватает районов, которые являются объектами своего рода "внутренней экспансии", причем закрепление Китая на таких землях, как Тибет и Синьцзян, связано не только с экономическими, но и с политическими задачами. Даже с точки зрения "реальной политики" неразумно проводить дальнейшую экспансию, как бы "оставляя в тылу" территории, которые могут быть потенциальным источником проблем. Поэтому Китай, с одной стороны, активно вкладывается в развитие этих проблемных регионов, а с другой, направляя миграционные потоки, стремится насытить их китайским населением. Таким образом, Пекин убивает двух зайцев: во-первых, он развивает свои собственные территории, которые являются стратегическим резервом, а во-вторых, увеличивает число ханьского населения на территориях, которые в будущем могут оказаться проблемными в случае, если на них решат разыграть исламскую или национальную карту.

Каково место России в политических планах Пекина и его стратегии обеспечения стабильности? Во-первых, граница Китая с Россией самая протяженная и составляет более 3600 км. Именно поэтому Китай, в первую очередь, заинтересован в том, чтобы на территории сопредельных с ним стран сохранялся нужный уровень стабильности. Во-вторых, с точки зрения внешнеполитических целей интересы РФ и КНР во многом совпадают. Это и противостояние имперской модели миропорядка, которую пытается воплощать в жизнь администрация Буша-младшего; и противодействие общей угрозе в лице радикальных исламистов (следует помнить, что планы создания "Великого Туркестана" - безусловная угроза территориальной целостности Китая); и совместное урегулирование так называемой северокорейской ядерной проблемы - и Москве, и Пекину невыгодно ни расширение числа стран-членов ядерного клуба, ни превращение Корейского полуострова в горячую точку.

Более того, с точки зрения стратегических интересов Россия наиболее близка Китаю среди остальных региональных гегемонов. На отношения между Китаем и Японией слишком влияет память о прошлом, в особенности - о Второй мировой войне и предшествующих ей событиях. Китай и Евросоюз не так тесно связаны и не так хорошо понимают друг друга. Достаточно много сложностей есть и во взаимоотношениях Китая и Индии. И хотя сейчас направленность на сотрудничество между ними превалирует над конфронтацией, до уровня взаимоотношений между Москвой и Пекином Пекину и Дели еще далеко. Кроме того, Индия в значительной мере поглощена своими внутренними проблемами.

На пути сближения Россия и Китай сумели преодолеть тяжелые наслоения исторического прошлого. В частности, снята пограничная проблема, которая ранее была одной из болевых точек. Такие отношения, основой для которых является Договор от 16 июля 2001 года, определяют новый стандарт взаимодействия держав в мире глобализации. Кстати: тем, кто ругал Путина за то, что тот "отдал русскую землю китайцам", было бы крайне небезынтересно почитать высказывания китайских радикалов, подвергающих свое правительство куда более сильной критике за то, что, подписав соглашение о границе, оно официально и полностью отказалось от претензий на все те российские и эсэнгэшные территории, которые Китай официально или неофициально выдвигал еще при Мао.

На внешнеполитическом фронте союз двух стран также принес свои результаты. Укрепляется роль и престиж ШОС, скоординированная позиция России и Китая воспрепятствовала развитию событий в КНДР по иракскому сценарию, а шестисторонние переговоры выросли из российско-китайских консультаций.

Планов экспансии или захвата российских территорий у Пекина нет. Не заинтересован Пекин и в ослаблении нашей страны, поскольку российский кризис создаст много проблем на границах и лишит его стратегического партнера.

Что же до Сибири и Дальнего Востока, на которые, по мнению конспирологов, китайцы точат зубы, то даже "экспансионисты" хорошо понимают, что взять под контроль территории - это одно, а "переварить" их (т.е. связать с остальной территорией страны посредством разнообразной инфраструктуры, интегрировать в экономическую систему, обеспечить лояльность большинства населения и т.п.) - совсем другое, особенно с точки зрения затрат времени. По опыту тех же западных провинций китайцы хорошо представляют себе, насколько сложно навязывать китайские порядки на территории, которая этого не хочет. Так что проще совместно создать нужную инфраструктуру, обойдясь без завоевания. Русские сами сделают то, что должны были бы сделать китайцы.

Немного об экономической составляющей. Безусловно, Россия воспринимается Китаем и как перспективный партнер с точки зрения поставок энергоносителей либо как рынок сбыта китайских товаров. Товароборот России с Китаем в 2006 г. составил 33386,55 млн. долларов. Причем 53, 92 % нашего экспорта в Китай в этому году составили минеральное топливо, нефть и нефтепродукты, 12,3 - древесина и изделия из нее, а в импорте около 40 % - разнобразная продукция легкой промышленности, 29,0% - машины и оборудование, 6,9 % - химические товары. Китай входит в первую шестерку основных торговых партнеров РФ и является оптимальным торговым партнеров РФ и является оптимальным торговым партнером России в решении стратегической задачи подъема Сибири и Дальнего Востока. В торговом обороте Китая с основными партнерами (включая Гонконг и Тайвань) в 2005 г. Россия занимала 8 место по экспорту и 7 - по импорту.

На энергетический сектор сотрудничества китайские аналитики обращают особое внимание. Пока Китай зависит от Африки и Ближнего Востока. Но эти регионы политически нестабильны, и он не прочь качать нефть из более надежных источников - например, из России. Сегодня в Китай направляется менее 10% российской нефти, но тенденция развития ситуации ведет к большей диверсификации. По мнению китайцев, "после украинского кризиса Европа пытается слезть с российской нефтяной иглы", но Россия сама должна ослабить зависимость от поставок на Запад, начав переориентацию на Китай.

Однако многие планы сотрудничества упираются в отсутствие на Дальнем Востоке необходимой для этого инфраструктуры. Например, пока в сторону Китая у нас нет ни одного работающего трубопровода.

Говоря о российско-китайских отношениях, нельзя не коснуться темы китайских мигрантов в России. Вокруг этого феномена существует масса спекуляций, но направления миграции китайцев, в том числе и из Дунбэя (северо-восток КНР, те регионы страны, которые непосредственно примыкают к российским границам), в значительной мере отличаются от тех, которые представляют себе наши конспирологи. И продиктованы они вполне конкретной политической и экономической необходимостью.

Первое направление - это Шанхай и приморские районы Южного и Восточного Китая. Конечно, большие города и так выглядят перенаселенными, но новые возможности и стремительное развитие промышленности требуют большого числа рабочих рук. Второе направление - "китайская целина", в первую очередь, западные и северо-западные регионы КНР, особенно населенные неханьскими народами и мусульманами. На этих значительных по площади территориях живет меньше 10% населения КНР, и важность заполнения их мигрантами мы уже отметили выше.

Что же касается представлений о числе китайских мигрантов в России, то небезынтересно обратить внимание на то, что чем дальше от Дальнего Востока проживает пишущий о них автор, тем стремительнее растет упоминаемое им число проживающих в России китайцев: если у московских алармистов число китайских нелегалов в России достигает 236 тыс., то по данным экспертов из Дальнего Востока и Приморья цифра эта ниже раз в пять. "По официальным данным, число граждан КНР, легально работающих в России, не превышает несколько десятков тысяч на Дальнем Востоке, столько же их в Москве. В России обучаются более 10 тыс. студентов и аспирантов из КНР" (А.Ларин. Мигранты на российскийх просторах. Российская газета, спецвыпуск "Китай", 26.03.2007 г., с. 2).

Нет и особенной конкуренции. Китайцы не столько соперничают с россиянами или вытесняют их откуда-то, сколько заполняют ниши, которые освобождаются по причинам, связанным с нашими внутренними проблемами, анализ которых мог бы стать темой отдельной статьи.

Иное дело, что по сравнению с другими диаспорами китайское землячество обычно живет чрезвычайно закрыто и практически не контактирует с местными на бытовом уровне, заставляя славянское население питаться мифами от "их много, и они все заполонили" до "собаку погулять не выпустишь - тут же поймают и съедят".

Естественно, данный текст не призван убедить аудиторию, что "в Багдаде все спокойно". Понятно, что нелегальное проникновение создает достаточно много проблем. Особенно это касается китайских браконьеров и тех, кто завязан на экспорте природного сырья в Китай. Однако это проникновение, в отличие от иных направлений миграции вне Китая, не имеет ни поддержки государства, ни даже серьезной поддержки китайских криминальных структур. При том, что Китай серьезно работает с хуацяо и обычно очень жестко реагирует на любые попытки ущемлять их права по национальному признаку, нам неизвестно о заявлениях китайского МИДа относительно произвола в отношении китайцев в Приморье и Сибири или о массовых выступлениях китайской общественности по тому же поводу, -весьма частые, если что-то похожее происходит, скажем, в ЮВА.

Понятно, что алармистские игры выгодны многим. Угрозу с охотой преувеличивают противники ориентации России на Восток. Угрозу охотно поддерживает та часть старых синологов, которые привыкли со времен борьбы с Мао клеймить Китай за все и воспринимать КНР априори как врага РФ "потому что". Более интересны причины поддержки данной линии некоторыми группами силовиков, хотя здесь все тоже лежит на поверхности: пограничники на китайской границе достаточно сильно нуждаются в средствах, кои, естественно, направляются на более угрожающе выглядящие направления. Следовательно, надо убедить Центр в том, что "и на нашем плацдарме" существует некая угроза, не менее серьезная, чем "кавказская" или "наркотаджикская". Китайская угроза - идеальная карта для такой игры.

Кроме того, играет роль то, что в массовом сознании Китай во многом остается терра инкогнито. Мы можем не люить Запад, но мы (как минимум, считаем, что) понимаем его, изучая в качестве основного иностранного языка английский и отправляясь на неэкзотический отдых в Европу. Китай же в этом смысле неизвестен, следовательно - вызывает настроженность и враждебность по отношению к непонятому чужаку.

Подводя итоги, можно сказать так. Россия нужна Китаю в качестве основного стратегического партнера, взаимоотношения с которым вписываются в паттерн "сотрудничать, но быть разными". Нужна сильной и стабильной, чтобы обеспечивать внешнеполитическую поддержку общим с КНР начинаниям. Китай готов вкладываться в экономическое развитие России как минимум для того, чтобы создать базу для расширения экономического сотрудничества, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке. Китай активно работает на упрочение позитивного имиджа своей страны в глазах российского истеблишмента и ее рядового населения. Год Китая в России - один из примеров этой политики.

Константин Асмолов

  Обсудить в форуме

ДРУГИЕ СТАТЬИ НОМЕРА

  Горячая пора
  Инерция успеха
  Грядущие войны Китая
  Россия-Китай: опыт сотрудничества, достижения и проблемы
  Чему Эйнштейн может научить Китай. И нас тоже.
  Американские ракеты бьют по больному месту России
  Русский с китайцем - братья навек?
  Ядерный слон в посудной лавке - особенности внешней политики Китая
  Как не надо бороться с Китаем